Герои не умирают - Страница 15

На этот раз Аник встретился с ним взглядом, и в округлившихся голубых глазах читалось сочувствие:

— Да ладно, чего ты… Бывает. Я подожду. Мне ведь не к спеху. А не хочешь — совсем не говори. Я ж всё понимаю.

«Да ничего ты не понимаешь! Что ты можешь понять!» — снова ударила боль, как ножом, но Найз прикусил рвущиеся с языка слова — жаркие, обидные, горькие — и лишь кивнул. Теперь, когда Аник разрешил ему ничего не говорить — взаправду, не от обиды — он обязательно ему всё расскажет. Но только потом. Попозже. Когда сможет. Как обещал.

И на душе у него стало немного легче.

— Ну, так где идем-то? — сделав вид, что забыл про таинственное происшествие, потрясшее друга, спросил рыжий мальчик.

Найз ненадолго задумался.

— Поверху. Так короче.

* * *

Человека они увидели не сразу.

Сначала Аник, шедший первым по узкой тропинке, услышал впереди стук осыпающихся камней и тяжелое дыхание и остановился, настороженный: кто, кроме них, среди ночи мог бродить по старому руднику? Найз, едва не налетев на товарища, недовольно нахмурился:

— Что т…

— Тс-с-с-с-с! — шикнул на него Аник — и вдруг бросился наземь, увлекая за собой друга.

Объяснять, что к чему, было не нужно: тяжелые шаги и рваное дыхание приближались: неизвестный был или очень толст, или тащил что-то тяжелое. Но и толстому неизвестному, и неизвестному тонкому с большой ношей нечего было делать после полуночи в десяти дистантах от города, если он не хотел что-то скрыть. А если хотел, то незваным свидетелям вряд ли был бы рад. Эта простая мысль одновременно пришла мальчишкам в головы, и они, не сговариваясь, прижались к земле и затаились. Конечно, незнакомец мог прогуливаться среди ночи по заброшенному руднику с десятком абсолютно безобидных целей… но вот только назвать хотя бы одну из них друзья не смогли бы даже под страхом смерти.

Налетевший со стороны залива ветерок принес запах теплой пыли, трав, лошадей… и еще чего-то нехорошего, тревожного.

Сердце Найза заколотилось, как у пойманной птицы, он задержал дыхание, пытаясь вжаться в камни и отчаянно жалея, что трава чуть выше колена. И тут другая мысль пришла ему в голову, отчего на лбу моментально выступил холодный пот.

А если неизвестный идет прямо на них, а они его не видят?

Стараясь не дышать и даже не мигать, Найз осторожно оторвал голову от земли, приподнял, напряженно вслушиваясь… и вздрогнул. Из-за уклона — клозах в пяти от них — из-под земли стала расти жуткая бесформенная фигура.

Пару секунд спустя мальчик понял, что это всего лишь взбирающийся по склону человек с громоздкой ношей на плече, но легче от этого не стало. Потому что ношей этой было ни что иное, как человек другой. Обмякший, неподвижный и безмолвный. И тут же в сердце Найза всколыхнулся новый-старый страх, а все остальные юркнули на задний план и растаяли: человек с трупом шел прямо на них. Еще несколько шагов — и он их заметит, и тогда…

Мальчик почувствовал, как плечо друга, упершееся в его бок, напряглось: наверное, Аник тоже всё видел и понял.

— Бежим? — пискнул рыжий — не громче мышонка.

Найз так спешно, как только смел, повернул к нему голову и прошептал еле слышно:

— На «три»… Ты направо, я налево… встречаемся за…

Человек остановился клозах в трех от них, опустил свою ношу наземь и повернулся в ту сторону, откуда пришел, выглядывая что-то и неторопливо утирая лоб рукавом. Налетевший ветерок набросил на месяц облачко, скрывая мир в неожиданной тьме, Найз зажмурился, приучая глаза ко мраку, а когда открыл, к ужасу своему ощутил, как за шею его ухватила и вжала лицом в землю сильная пятерня. Рядом охнул и рванулся Аник — но, похоже, тоже без результата.

— Ай-яй-яй… И куда только родители смотрят, — насмешливо хмыкнул над ним знакомый до боли — буквально! — голос.

Мальчишка захолодел.

Тигр.

Потому что назвать этого человека «Фалько» он больше не мог даже в мыслях.

Тигр прячет следы преступления.

И моментально всё стало на свои места: и ночные прогулки по руднику, и покойник… Осталось неприкаянным, точно выдворенная из тела душа, лишь одно: что теперь будет с ними?

Хотя особых иллюзий Найз не питал.

Он стиснул зубы, лягнул изо всех сил наугад, рванулся еще, силясь вывернуться — и вдруг с неба посыпались звезды…

Когда в голове прояснилось, он почувствовал, что сидит, вытянув ноги и навалившись спиной на кого-то теплого, но костлявого. Связанные руки покоились на коленях. Машинально пошевелив кистями, он ощутил, что веревка чуть подалась. Найз пренебрежительно скривил губу: ослабить такой узел можно за минуту. Какой косорукий неумеха связал его? Аник — и то крепче…

И тут события последних минут вспыхнули в мозгу, как шутиха в ночи.

Это не игра!

Где Тигр?!..

Найз распахнул глаза, звезды на короткий миг снова заплясали на небе — пока их не закрыла темная фигура.

— И отчего этим вечером родители не присмотрели за вами…

Голос гардекора был миролюбив, но тонкий налет безысходного сожаления отозвался морозом по коже. Всё было решено, понял Найз.

Аник за его спиной — потому что больше некому было обхватить его руками, словно утопающий — спасателя, осознал это тоже.

— Отпустите нас! Пожалуйста! — рванулся он, и в ту же секунду, рассекая тьму, свистнул меч и лег острием на шею мальчишки.

— Не вставай. Я же просил, — с укоризной проговорил Фалько.

Аник судорожно сглотнул и всхлипнул, дрожа:

— Отпустите! Мы никому не расскажем! Никогда! Ни за что! Клянемся Радетелем! Хоть жги нас и пытай! Не скажем! Не видели мы ничего! Чтоб мне наизнанку вывернуться! Чтоб у меня кишки узлом завязались! Чтоб меня…